Гражданские стихотворения

На день 28 сентября 1997 года – день моего увольнения

из армии по возрасту, с правом пожизненного ношения

военной формы одежды.

 

Уйдя из армии, утратил я кураж:

Ни петь, ни веселиться – нет желания.

Рассеялся малиновый мираж

От подленькой подножки, в назидание.

 

Теперь служите без меня,

Мостовичи, Баланы, Осипенки!!!

Я, с вами исчерпал себя,

Да вам, мои проблемы, что горох от стенки.

 

Меня добили серость и маразм,

Да жадность наших генералов.

Да вы об этом знали и не раз,

Меня толкали на скандалы.

 

Поэтому я пил вино,

Читал стихи, где надо и не надо.

И, «куролесил», как в кино:

Любовь к Ханум была одной отрадой.

 

В своём уходе Вас я не виню,

Виню страну, что очень ловко,

Вас быстро к власти привела,

Как синеокая плутовка.

 

Теперь за океаном потирает руки.

Накинув долговой аркан.

И  приглашает на учёбу Вас, от скуки,

Чтоб сунуть доллары в карман.

 

А вы Народу ни отчёта,

Ни новых мыслей. Ни идей.

Но, если рядом, умный, появился кто-то,

У Вас всегда есть горсть камней.

 

Служите, Вам ещё два года

Мучить украинских парней.

В 2001 Вы, как горечь плода,

Сойдёте в Лету постсоветских дней.

 

Чтоб дерево Державы укреплялось,

Зашелестело листьями ветвей,

Ему нужна и Ваша сила,

И «мудрость» земляных червей.

 

Уйдя из армии, утратил я кураж:

Ни петь, ни веселиться – нет желания.

Рассеялся малиновый мираж,

От подленькой подножки, в назидание.

«Рождается внезапная строка,

За ней встаёт, немедленно, другая.

Мелькает третья ей издалека.

Четвёртая смеётся, набегая.

И пятая, и после, и потом,

Откуда, сколько – я и сам не знаю.

Но я не размышляю над стихом

И, право, никогда не сочиняю.

           К. БАЛЬМОНТ

 

Я духом, к звездам, возношусь за миг,

Умом умею охватить столетия.

Азы религии постиг,

Познал законы долголетия.

 

Я вычислил своих врагов

И усмирил свою гордыню.

И умереть, теперь, готов,

Если угодно будет Украине…

 

Но одного я не могу понять:

Сколь велико терпение Народа?

Страна откинута, на годы, вспять

К краюшке хлеба и невзгодам!!!

 

А он молчит, лишь, только иногда

«Отрыгивает» транспортные бунты.

Вместо того, чтоб взять, и навсегда

Вырвать жало номенклатурной хунты.

 

Ведь, если – это всё задумано врагом,

То надо всем сказать, что мы разбиты.

Что независимость – лишь блеф,

Лишь только рай для воровской элиты.

 

А если – это всё игра!?

И ловкий трюк обманутых партийцев!?

То, мой Народ, не жди добра

От новоявленных «арийцев»!!!

 

Ведь в этой обетованной земле,

Веками, пестованной, Греком,

Людская кровь в междуусобной мгле

Струёй текла по украинским рекам.

 

И говорят о нас не зря:

Где – два хахла, там будет три Богдана,

Там булава будет "гулять", по кругу,

На челне измены и обмана».

 

И потому не жди, Народ,

Что вкус победы ощутишь, однажды.

Двадцатый век – хромой урод,

Как в восемнадцатом, тебя, обманет дважды.

 

Ведь в этой обетованной земле,

Веками, пестованной Греком,

Людская кровь в междуусобной мгле

Струёй текла по украинским рекам.

                По случаю возведения отказника-дезертира,

царя Николая ІІ, в православные святые.

 

Я Вас прошу, мне визу дайте в прошлый век,

Когда не убивали бунтарей и эмигрантов.*

Когда российский мудрый человек

Был равным, среди равных мировых гигантов.

 

Когда Россия продавала хлеб,

А жители Европы ели рыбу с Волги.

Когда, ещё не натворили бед,

Большевики и изверги-парторги.

 

Я Вас прошу, верните нам царя!

Хочу я посмотреть на идиота,

Благодаря которому, шутя, Россию

Превратили в гражданское болото.

 

Я бы сказал ему: «Вы, Николай,

В своей династии – не первый,

Кто всей душой стремился в рай,

А кончил жизнь, как «пёс неверный».

 

Мне жаль, лишь, Ваших дочерей!

Ведь в чём они то виноваты???

Что не познали доли матерей,

Не заслужили слёз утраты.

 

Теперь в России жизнь – не та!

Вы её, верно б, не узнали:

Не жизнь, а просто – маета,

Как будто ей поджилки надорвали.

 

Поэтому мне визу дайте в прошлый век,

Когда не убивали бунтарей и эмигрантов.*

Когда российский мудрый человек

Был равным, среди равных мировых гигантов.