Гражданские стихотворения

«Много лет размышлял я над жизнью,

  Непонятного нет для меня под луной.

  Мне известно, что мне ничего не известно:

Вот последняя правда, открытая мной.

                               ОМАР  ХАЙЯМ

 

Последний раз на небосклоне – сорок,

Вот-вот подступят пятьдесят.

Я счастлив, что уже немолод,

Я огорчён, что не вернуть назад.

 

Что никогда не повторится:

Ни десять классов, ни второй семестр.

И Ленинград, лишь будет снится,

И в мою честь не прогремит оркестр.

 

Как я любил и как люблю я жизнь!!!

Она, ни в чем, неудержима :

Несётся, как поток, только держись!

Каких друзей, уже похоронила…

 

Кончается двадцатый век –

Век разрушений и обмана.

Когда людской вселенский грех,

Окутал Землю пеленой тумана.

 

Пока не видно, что нас ждёт,

Ещё не слышно смертоносной бури.

Но уж давно горит Восток,

В джихад бросая, даже, фурий.

 

Нам не дано предотвратить беду.

Нам, лишь, даны терпение и муки.

Чтоб заблуждаясь, быть в плену

Своих надежд, что связывают руки.

 

А что же Бог??? И где Христос???

Нам завещавший Ойкумену рая???

Вновь, без ответа мой вопрос,

Вновь, умолкаю, истины не зная!

 

Вот также мучился мой дед,

Вот также вырос в рабстве папа.

Когда наложен был запрет

На выход из колхозов, волею сатрапов.

 

Кода в далёком Магадане,

Среди болот и лагерей,

Как павший скот, в отхожей яме,

Окончил путь цвет нации моей…

…………………………………………

О, мудрый мой, украинский Народ!

Познавший голод, войны, перестройку,

Скажи, когда наступит год,

Когда все партии «пойдут» в помойку?

 

Когда придёт земной Мессия???

Когда поднимет созиданий рать???

Когда соседняя Россия,

Нас, вором, перестанет звать???

 

Вопросов много, если возраст – осень,

Ответов мало, когда жизнь – обман!

А сорок девять, как и сорок восемь,

Рассеялись, как утренний туман.

 

Последний раз на небосклоне – сорок,

Вот-вот подступят пятьдесят.

Я счастлив, что уже немолод,

Я огорчён, что не вернуть назад.

 

Что никогда не повторится:

Ни десять классов, ни второй семестр.

И Ленинград, лишь будет сниться

И в мою честь не прогремит оркестр.

Роки пройшли, неначе один день:

Вже сивина засніжила нам скроні.

Багато у житті було пісень.

Багато вогнищ гріло, нам, долоні.

 

Та, лиш тепло Дніпровської землі,

Нас зігрівало у чужинських горах.

Де й досі смерть блукає у імлі,

Де брат чатує брата, наче ворог.

 

Нас всіх не обійшла війна:

Ще й досі не загоїлися рани.

А зрада й розбрат, гірше ніж війна.

Нас розірвали на ворожі клани.

 

І, хоч не чути пострілів гармат,

Але, ще й досі гинуть люди.

Від кіллерів, що як бездушний кат,

Новим панам дірявлять груди.

 

А суїциди перевищили вже край:

Себе кінчають, навіть, діти.

Не розуміючи, що покидають рай,

Таке воно життя, що правди ніде діти.

 

Живемо, неначе на вулкані,

Враховуючи плани лиш на день.

І заливаємо тривогу «Пан і пані»,

Звільняючи копійки із своїх кишень.

 

А роки йдуть, неначе один день.

Вже сивина засніжила, нам, скроні.

Все менше й менше жартів і пісень

Нам зігрівають серце і долоні.

Пол - сотни два – значительная дата

На моём жизненном пути:

В нём были прибыли, утраты,

В нём было много горечи в любви.

 

В нём я, уже бывалый воин,

Себя готовил к будущим боям.

Я много помогал, кто этого достоин,

С отчаяньем боролся: сам на сам.

 

Я наблюдал порочную картину:

Как Князь, князей меняя на ходу,

Тянул нас на восток в лесную тину,

Себе – на старость, людям – на беду.

 

Как на Кубани нарастили дамбу,

Чтоб остров в море захватить.

Такую смелость и нахальство нам бы:

Тогда б, по-людски, мы смогли бы жить!!!

 

Я видел, как «донецкие ребята»,

Крутой бригады – юный арьергард,

Ворвались в Киев нагловато,

Введя в Кабмин свой авангард.*

 

Я был свидетелем развития Державы,*

Её движения не ввысь, а, лишь, вперёд.

Я наблюдал, как падали их нравы:

Тех, кто кричал с трибуны: «Ющенко идёт!».

 

Кто патриота обозвал «НАШИСТОМ»,

Того, кто нам зарплату заплатил!

Того, что из болота вышел чистым,

Не выливая на противников чернил!

 

Кто жён менял, как в стае гончих,

Кто журналистов «хлебом» развратил.

Кто «замминистров» назначал из ловчих,*

Не знавших ни Закона, ни удил.

 

Кто нарушал «Закон про мову»,*

Кто воровал, давая воровать другим.

Кто подрывал казацкие основы,

Кто нас клеймил и, вовсе, не любил…

 

Их много набежало после путча,

С подачи Горбачёва и Москвы.

Им думалось, что здесь им будет лучше:

«Лишь бы не слышать танковой стрельбы!»

 

И я скажу, что мне других не надо,

Не нужно возвращения назад!

Я до конца испью «Иудиного яда»,

Чтоб мы шагнули ввысь, а не вперёд.

 

Чтоб засиял на гербе Украины,

Червонным золотом тризуб!

Чтоб нас узнали, даже, бедуины,*

Чтоб мы окрепли, как столетний дуб!!!

 

Пол - сотни два – значительная дата

На моём жизненном пути:

В нём было много серебра и злата,

Но больше – веры в Бога и Любви.

*Держава – государство Украина кон. 20 – нач. 21 веков.

*Кабмин – Правительство Украины кон. 20 – нач. 21 веков.

*Ловчие – 1) руководители охоты, слуги (охотники, псари, бобровники); 2) придворная должность и чин в Русском государстве 17-18 вв., егермейстеры.

*»Закон про мову» - укр., закон о государственном языке Украины, украинском.

*бедуины – (от араб. бадауин – обитатели пустынь, кочевые арабы – скотоводы (преимущественно верблюдов; передней Азии и северной Африки.